Облокотившись поясницей о подононник, Футаба выпустила несколько колец сизого дыма и кинула ленивый полувзгляд через плечо.
Где-то там, внизу, разворачивалась драматическая сцена с воплями, слезами и соплями, ознаменовавшая собой выписку из общежития надоедливой осы по имени Стелла Хорст.
Само по себе это событие вызвало некоторое расстройство, потому как в жизненные планы Футы не входило заучивание имен массовки, наполнявшей своими бесполезными телами и без того тесные коридоры жизни, а теперь оно невольно отложилось в голове, спасибо бесконечным сплетням, доносящимся из каждого угла.
Плохоразличимые с этого этажа через толстое и пыльное стекло фигурки маячили туда-сюда, обнимались, выдавали судорожные кренделя конечностями и в целом вели себя как на сцене театра, отыгрывая весь возможный спектр эмоций и все не решаясь отпустить одну из них в последний путь за ворота. Вот из подсобки выбежал дворник, потрясая метлой и не менее отчаянно жестикулируя - водя пальцем вокруг разворачивающейся сцены и делая характерный жест рукой, как будто прогоняет бездомную кошку. С этого места на галерке было не ясно, чего он докопался, возможно ему не понравилось, что студентки своими бесконечными танцами взмывают дорожную пыль, которую, вообще-то говоря, он должен был бы подмести.
В ответ на это одна из них испуганно отпрянула, еще одна уперла руки в боки и начала что-то ему грозно отвечать, а третья нелепо замахнулась на него косметичкой. Эта сцена длилась примерно с минуту, когда из-за угла обзора выскочил еще один доброхот и вклинился в потасовку в попытке ее разнять, но словил и плюху косметичкой, и под дых древком метлы - отчего Фута хихикнула в голос, что с ней происходило крайне редко за последние годы, - настолько это комично и нелепо выглядело.
Осталось за кадром, чем же вся эта бyчa закончилась, потому что довольно скоро действие сдвинулось за пределы обозревамой из окна школьного сортира территории.
Хотя, даже если бы Беллу прямо сейчас не отчислили за глупость и слабость, вряд ли ее дальнейшая жизнь в стенах этой школы стоила бы того. Уже после той зашкварной детской истерики на физкультуре, над которой смеялась вся параллель, ее социальный ранг в глазах общества приматов понизился настолько, что ей его уже никогда бы не удалось восстановить; в этом плане какое-либо сочувствие к ней ощутить было невозможно, даже несмотря на то, что она она была "одной из них", по ее же словам в первый день въезда.
Та постановка, которую можно было наблюдать из окна пять минут назад - не признак глубокой дружественной привязанности провожавших ее товарок, а всего лишь проекция их незащищенности и неуверенности в завтрашнем дне, от того, что вещь, событие, обстановка, в которую они себя посвящают - в нашем случае школа - лишилась одного из своих винтиков, что даже не отражаясь на них самих, частично подрывает ценность и авторитет этой самой вещи, в которую они остаются инвестированными, в их же самых глазах.
По итогу, плохо сданная контроша здесь лишь вошла совершенно излишним гвоздем в уже запечатанную крышку.
Кстати об этом, подумала Футаба, взяла папиросу в зубы и одновременно с затягом извлекла из кармана юбки мятый листок - ее собственную работу. Привычки интересоваться своими оценками за последние года она не имела, но эти работы им раздали подписанными, обратно в руки.
Тройка с плюсом или четверка с минусом? А черт его знает. Сама бы она себя оценила совершенно точно на твердую четверку, но, наверное, негативную роль сыграли резкие выражения в адрес родной деревни препода. Несмотря на призывы высказать свое личное ничем не замутненное оценочное суждение, закомплексованному провинциальному недочеловеку, видать, не понравилось увидеть резко отрицательное, от привелегированного жителя успешной и суверенной страны. Быть может, у него погиб там кто-то из близких. А может считает, что только он, как житель, имеет эксклюзивное право на суждение о своем фейлед стейте. Ну что тут сказать - не повезло, винить можешь только себя, что родился в такой помойке.
Если повезет, то каких-то дополнительных курсов у него уже не будет.
А может это одно из тех самых "испытаний войны", о которых бубнил дед? Иногда жизнь просто бывает несправедлива. Как знать, может и так. За физкультуру, например, Футаба получила "автомат", не пошевелив и пальцем - легко достались, легко расстались.
По разговорам в коридорах и подпрыгивающей походке Варвары, стало ясно, что за письмо соседка получила максимальный балл. Тупицей она не казалась и провела немало времени за конспектами, но чтобы сто из ста? Невольно возникает вопрос - а не имеет ли здесь со стороны препода место... Как его там?.. Дитлиндский синдром или что-то такое?.. Ладно, неважно.
Отдельной забавой оказалось посмотреть на лицо Нирианны Мельванс - бог знает, какая там у нее оценка, но градус самодовольства со вступительных слегка подубавился, хоть человек ненаблюдательный со стороны мог бы этого и не заметить. А странная любовь Варвары с картины в их комнате вообще выглядела стукнутой пыльным заплесневелым мешком - вот тебе и "номер один".
Интересно (нет), какую отметку получил староста? На физ-ре он показал себя на удивление хорошо, что забавно, потому как все, что он сделал физического - это прошел пешком туда-обратно метров пятьдесят за все время.
Испустив густой клуб дыма, Фута прижгла на своей работе слово "Эолия", оставив от нее лишь дырку. Подумав, уничтожила еще и "Сакуроморию". Но и этого оказалось не достаточно - на последнем истлевании бычка она прожгла "Лафрению".
Это действие ей показалось забавным и символичным, когда только пришло в голову, но по его исполнению она не испытала ни чувства удовлетворения, ни какого либо еще.
Смяв работу, она швырнула ее в дырку в полу, вслед за ней последовал и окурок, дабы под действием содержимого септика вскоре раствориться на мельчайшие, неуловимые взглядом частицы Маны, и вернуться в великий круговорот божественной материи.
Покинув уборную, Футаба пошла подергать дверь спорткомплекса и оранжереи.
Часовой пояс GMT +4, время: