Странный сон мне приснился сегодня. Я был стариком-капитаном огромного-преогромного дирижабля. На судне жили самые разные пассажиры, все выполняли какую-то работу, все сбивались в какие-то группки и так далее - короче общество. Иногда мы приземлялись куда-нибудь, дозаправлялись, пополняли запасы воды или провизии; иногда мы приземлялись и случались какие-то непонятные "учения", во время которых я ходил по занимающимся какой-то ерундой пассажирам и наблюдал за их успехами. Иногда я просто ходил по судну и с кем-то разговаривал, улаживал какие-то проблемы между членами команды. Меня все, конечно же, знали в лицо и если не любили, так уважали. Были у меня помимо множества второстепенных знакомцев и четверо основных. Один был каким-то толстеньким бюрократом, не очень приятным, но знающим свое дело и не переступающим черту. Вторым был мой помощник, не помню уже, как он выглядел и что делал. Третьим и четвертыми были "люди из оппозиции". Я не помню их имен, так как, как ни странно, они действительно не всплывали, но один был "детективом L", тем, что у Гилфорда на аватаре, а второго не помню вообще, ни имя, ни внешность, сириусли. Они вечно мутили всякие темные делишки.
Однажды у кого-то из экипажа случилась большая БИДА, и я, старик, отдал свою старческую почку, чтобы член команды выжил. Я не получил множества благодарностей, но их я и не ожидал; я сделал что-то само собой разумеющееся.
А через некоторое время меня стало подводить сердце, и я умер. И когда я умирал, то множество членов экипажа находилось в моей каюте, все сняли свои головные уборы, осуществляли минуту молчания и так далее, совершали прочие ритуалы. А двое из оппозиции стояли с нейтрально-скучающим видом, и L сложил на груди руки, смотря в потолок. И уже когда я терял сознание, мы с ним внезапно осознали одну вещь - кроме меня, никто не мог управлять дирижаблем: ни мой помощник, ни кто-то там еще. А полет мог затянуться на многие годы.
Наверное здесь должна быть какая-то мораль, но это же просто сон. Скорее всего ее нет, - соснули все.