Глаза Владимира затуманились и он с грустью посмотрел на изуродованное лицо девушки. Он убрал пистолет, и погладил Мару Шиллер по её забрызганной кровью щеке. Ощущая почти физическую боль от мысли, что его гонорар урежут, он, продолжая слушать радиопереговоры, отправился обратно в подвал клиники, тем же путём, каким попал в эту палату.