Епилог


Потому что могу



Словно хищная птица, измученная своим многолетним пленом, профессор Рогдан Краффмейер порывом весеннего ветра вырвался из душных покоев клетки столичной академии, громко хлопнув входной дверью, и понесся в сторону площади Клематиса. Одной рукой он по привычке крепко сжимал свой скромный рабочий чемоданчик, на бегу размахивая им во все стороны, нанося, несомненно, определенный ущерб бережно хранящимся в его недрах собраниям о великих героях Вистерии, что за последнее время заметно выросли не только в объеме информации, но и точности своего содержания. Никаких людей-лавин и дружеских дуэлянтов, только точные, проверенные практикой сведения. Только такие правительство империи находило удовлетворительными.
Рогдан по жизни так и не растерял присущего ему простоватого оптимизма, и можно было с достаточной уверенностью сказать, что она сама отвечала ему своеобразной взаимностью. Возможно, он и не сумел помочь и поддержать своих товарищей, да и что тут, сам своими безрассудными действиями принес им множество бед и страданий; ему самому же судьба словно бы улыбалась. Он любил своей новый образ существования, полюбил и работу, которая стала новым смыслом и единственной целью всей его нынешней жизни. Конечно, дела с созданной им некогда наемничьей организацией вызывали сомнения, да и сам новоиспеченный профессор уже не мог активно участвовать в ее будущем, но быть может оно было и к лучшему? Так или иначе, подобно Золотому Грифону, он сумел расправить крылья и в настоящий момент стремительно летел по вычищенной аллее в сторону городской площади.
Где-то за ним, несомненно, следовала и Лянь Фай. Рогдан даже при желании не сумел бы отыскать ее взглядом, но за прошедшие месяцы и годы уже как-то свыкся с постоянным присутствием шенгкайской героини рядом. За это время между ними установилась определенная духовная связь, идущая выше простых земных чувств, к которым каждый из них в силу своего характера и жизненной идеологии был не слишком привязан. Он, конечно, не мог не заметить, что силы последней в любой миг готовы бы ли иссякнуть, и с грустью ожидал этого момента. Тем не менее, бывший аристократ был искренне благодарен героине за неоценимую помощь и поддержку, без которых он совершенно точно не смог бы пережить невзгоды последних лет, и не сомневался, что после окончания контракта ее душа обретет заслуженный отдых и покой.

Зерек покончил с очередной порцией горячительного напитка и, громко звякнув дном кружки по поверхности дубового стола, поднялся из-за скамьи и мечтательно потянулся. На первый взгляд в нем мало что изменилось, разве что старая походная куртка обросла новыми дырами, а загрубевшее иссохшее лицо новыми шрамами. В глазах его, однако, навеки погас огонек авантюризма, оставив лишь мертвую пустыню холодно-серого песка. 
Про военную операцию в Эвклазии бывший разбойник старался не вспоминать и историями о ней не делился. Похождениями своего геройского спутника он тоже нисколько не интересовался. Собственная судьба, как и судьба большинства соратников по несчастливому отряду тоже не вызывала в его душе никакого отклика. Лишь только трое его закадычных товарищей да выпивка были способны хоть ненадолго отвлечь его от мрачной действительности, но по несчастью им уже очень редко удавалось посвятить хоть толику времени совместному времяпрепровождению, так что невольно оставалось лишь второе.
Покинув захудалое питейное заведение в бедном квартале, Зерек, кое-как перебирая ногами, поплелся в сторону центральной площади. Ему почему-то вспомнились времена их первого прибытия в Клематис. Когда каждый из них был еще преисполнен уверенности в светлом будущем. Он, тем не менее, и не думал жаловаться на свою судьбу. Барон Рогдан помог ему вырваться из проклятого круга преступности и безысходности, дал надежду и веру в собственные силы. В то, что он не был рожден злодеем-головорезом, и в то, что каждый по силам вершить свое собственное будущее, не взирая на все препятствия пробиваться вперед. А все последующее оказалось лишь результатом его слабости и наивности. И в этом Зереку некого было винить кроме себя самого.

Сердечно распрощавшись со своими подругами, Иленсия поспешила к месту назначенной встречи. Пробегая мимо висевшего в прихожей зеркальца, она на мгновение повернулась в его сторону и невольно улыбнулась собственному отражению: новая прическа прекрасно сочеталась с приобретенным накануне в лазурной квартале нарядом и серьгами. Странно было думать, какие безразличные или даже неприятные ассоциации у нее когда-то вызывал собственный облик.
За многие положительные перемены в своей жизни она должна была благодарить барона Рогдана Краффмейера и конечно же вызванную благодаря его учениям Сильфиду. И хотя поначалу разнящиеся жизненные идеологии не слишком сближали ее с последней, ужасы пережитые во время войны в Ссэлае позволили ей наконец осознать всю глупость и несостоятельность собственных жизненных решений. Вернувшись домой, она положила конец бесполезным геройствам на благо удовлетворения амбиций самодуров-правителей, и сделала все возможное, что научиться у криптидки миротворческим знаниям и жизненной идеологии, не завязанной на причинении боли и страданий окружающим.
Она всегда считала себя неспособной к подобного рода наукам и старалась сделать собственную жизнь как можно проще, но как в последствии выяснилось, все это было не более чем глупостью, вероятно навязанной социальном фоном, в котором ей не посчастливилось родиться и взрослеть. А потому сейчас не только ее познания в алхимии, травничестве и медицине, но и открытая, пусть и слегка напористая натура, позволили обрести множество знакомых, друзей и товарищей среди самых разных слоев населения империи.
Оказавшись на улице, Иленсия с облегчением вдохнула нежные нотки вечернего ветра: обещалась прекрасная тихая ночь и безоблачный солнечный день завтра.

Солнце уже почти совсем скрылось за крышами сломленных ночной дремой жилых построек, когда с разных сторон городской площади почти одновременно показались уже знакомые друг друга личности. 
—Друзья! —ликованию барона Краффмейера не было предела. —Прошу простить столь поздний час для нашей встречи; никак не мог получить разрешения даже на такой короткий визит. —он слегка опечаленно вздохнул.
—Да не парься, Рогди! —Зерек одобрительно хлопнул бывшего начальника по плечу. —Мы тут все понимаем, правда же?
—Конечно. —кивнула Иленсия. —Я так-то ваще не ожидала вашего профессорского величества увидеть.
—Ой, да бросьте вы. —махнул рукой бывший барон. Было заметно, как приятно обрадован он поддержкой бывших соратников. —Вы не поверите, сколько там работы. Вот только послушайте, разбираю я значит миф о...
Следующее время прошло в оживленных рассказах Рогдана. Его спутники, как и всегда, не перебивали поток мыслей своего бывшего лидера. Было приятно вновь, как когда-то, окунуться в эту чудесную атмосферу сказаний и подвигов, словно бы в жаркую юность, когда все кажется возможным, а собственная судьба как никогда открытой и перспективной.
—Ну вот, в общем, как-то так. —вздохнул профессор. —А как же ваши дела?
—Пойдет. —коротко буркнул Зерек.
—Осмелюсь напомнить, тебе стоит завязывать с употреблением алкогольных напитков. —заметил Рогдан. —Это, как я читал, до добра еще ни одного героя не доводило.
—Да знаю я, знаю. Со следующей недели точно все.
—То же самое ты говорил и месяц назад. —усмехнулась Иленсия.
—А как там дела в "Грифонах"? —с интересом продолжал расспросы барон.
—Да все так же, по старому... —пожал плечами бывший разбойник. —Работенки пока немного, правда вот на следующей неделе отправляют к границе, но а там посмотрим, как сложится. Уходить то я точно не планирую. Но, честно говоря, без вас там не то. —неожиданно добавил он после короткой паузы. —Да и без многих наших ребят, ну... Словно бы все чужое. Не то, в общем, и все тут.
—Тут конечно да. —согласно кивнула Иленсия. —Точно не думаешь уходить? Я сама раньше не верила, но у нас и вправду еще вся жизнь впереди.
—Да не, нормас все. —отмахнулся Зерек. —Не парьтесь обо мне. Ты лучше сама рассказывай, когда переезжаешь?
—Я то? Да вот, на этих выходных с Онелмом собирались... —с ноткой грусти ответила бывшая рыцарша.
—Ого, ну че там, счастья молодым, как грится! Ты, главное, его там в постели не удави, парнишка то хиленький совсем. —гыгыкнул авантюрист.
—Да ну тебя! —Иленсия с силой стукнула Зерека по плечу, отчего тот чуть было не свалился наземь.
—Какая радостная новость! От всей души желаю вам счастья и долгих лет крепкого союза! Но что же... выходит, это наша последняя встреча перед расставанием? —с неожиданной печалью закончил Рогдан.
—Да ладно тебе, повезет, еще свидимся. —подбодрил его Зерек. 
—И не раз! —добавила Иленсия.
—Вы правда так считаете? —в голосе профессора послышалось легкое воодушевление. —Тогда я буду с нетерпением ждать этого чудесного момента!
—Все мы будем.
—Даже старина Дарбон?
—... даже Дарбон.
На площади воцарилось гнетущее молчание. Порывы ветра подхватили изорванный выпуск новостной газеты, и с легким шуршанием протащили по дорожке вокруг собравшихся.
—Да шутим мы, шутим! Дарбон, дружище, неужели вы думали, что про вас все забыли? Куда же без самого любимого "грифона"! —со смехом Зерек подозвал рукой едва заметную тень, притаившуюся у каменной стены.
Неуверенно шаркая ногами, навстречу компании вышел старый колдун, чья седая борода теперь почти касалась носок его поношенных туфель.

Разные или одинаковые, сообща или порознь, когда-то судьба свела их четверых вместе. Жизнь то разрывала, то вновь связывала их вместе, но одно за эти годы осталось абсолютно неизменным: их дружба лишь стала еще крепче, и теперь, пожалуй, даже смерть уже не смогла бы уничтожить нерушимую связь, что навеки связала их души и сердца воедино.
И даже если абсолютная тьма накроет этот бурлящий в своих мирских заботах мир, эта связь все-равно уцелеет в памяти тех, кто с вершины выходящей за границы смертной реальности продолжал наблюдать и участвовать в этой истории. Истории, что для кого-то была лишь беспорядочной связью букв и слов, но все-равно сумела прочно запечатлеться в разуме. И если так, то можно ли на самом деле считать ее лишь вымышленным сказанием? 
Как показывают герои Вистерии, порою даже сказ может стать явью...