"Безудержное веселье. Черт бы брал все традиции навроде этих. Хорошо, что хоть на фестиваль меня не затащили. Какая глупость: и эти их бессмысленные телодвижения, гордо именуемые танцами, и эти дикарские костры. Зачем, зачем все это?"
Поглощённый такого рода мыслями, Марей сидел напротив костра, сгорбившись и скрестив на груди руки, то ли тяготясь грузом своих мыслей, то ли просто ежась от вечерней прохлады. Языки пламени плясали перед ним, и колдуну казалось, что время подобно огню, в котором сгорает костёр его жизни. Разгораясь в пору детства из малого огонька, он разгорается ярким жаром юности, даёт стабильное, ровное тепло к зрелости, тлеет ненужной головешкой в старости и когда придет смерть, останется лишь пепел, который пожрет земля. День за днём, его жизнь сгорает. Остаётся лишь одно -- не сгореть напрасно, не растратить жаркую энергию своих молодых лет. Костер его жизни должен разгораться в великий пожар, сжигающий города и озаряющий светом весь мир, а не прогореть среди ненужных ему людей, не распылиться на мелочах.
"Стоило учиться магии стихий. Может, когда-нибудь..."
Марей поднял глаза к небу -- и не нашел звезд. Что же, он зажжёт свои. Колдун разжал кулак, и несколько светлячков взметнулось ввысь, танцуя своими безумными танцами на тёмно-синем бархате вечернего неба. Марей удовлетворённо вздохнул. Есть очарование в этом вечере, и может, даже во всех этих людях и ритуальных кострах -- хотя бы потому, что подобное бывает лишь единожды. Оно запомнится, потом обрастет красками, эмоциями, которых никогда не было, и вспоминаться будет с той теплой тоской, о которой в настоящем едва ли можно и помыслить.