-- Спасибо, а то боялась, уроню или порву, -- поблагодарила Гульвейг, а потом тяжело вздохнула, явно давая знать, что смысл был не в этом.
-- Слушай, на самом деле, после той встречи с солдатами из Артории... Честно скажу, твоя идея оставить человека в руках живодёров, показалась мне... В общем, я была в ярости. Сейчас уже нет, но всё равно хотелось бы обсудить прошедшую вылазку и подвести итоги. Ты не против?

Весерод молча смотрит на Гульвейг, ожидая продолжения ее мысли.

-- В общем... Я благодарна за то, что ты делаешь для своих братьев и сестёр. За руководство в бою в том числе, ведь это нельзя переоценить. В целом же... Какие бы ты решения не принимал, даже если я с ними не согласна, я понимаю, что их тяжесть лежит на тебе и само по себе это подвиг. По итогу... Пожалуй, я не могу сказать, что хоть что-то сегодня было сделано неверно. Получилось ли так благодаря твоей интуиции или потому что ты глядишь наперёд дальше меня -- я не знаю. Увы, но какие бы я эмоции не испытывала, наши противники во время этого патруля не могли избежать смерти.
-- Однако, я хочу отметить ещё одно. Не знаю, думал ли ты об этом, но как на лидере, на тебе лежит ещё одна ответственность -- за душевное состояние твоих братьев и сестёр. Что бы ты ни делал, нам всем придётся соглашаться с твоими поступками, или жить в несогласии с самими собой. Если в твоих поступках не будет необходимого сопереживания, это повлияет на нас тоже. И этого я не хочу. В худшем случае...
Разговор был хорошо продуман, и сейчас Гульвейг хотела сказать, что в худшем случае постарается оспорить лидерство Весерода, чтобы спасти братьев и сестёр, но, пожалуй, он этого не заслужил. Как минимум, его отношение к трём пленным инквизиторам показывало, что Весерод вполне хороший человек.
-- Впрочем, неважно, худшего случая не будет. А так просто я хотела обратить внимание. Не злишься?

MorningВесерод проснулся от суетливых звуков по соседству. Размежив глаза, он увидел, что Эйр уже натаскала воду, нарубила зайцев и готовит завтрак для всех обитателей лесного лагеря. Словно вихрь порхая среди посуды, вещей и различных материалов, она представляла собой прекрасное зрелище потенциально заботливой жены и умелой домохозяйки.
- Быстро ты, - поприветствовал он сестру. - Но я понимаю - в такой чудесный летний день сложно оставаться в постели. Нам еще выходить на новый патруль... И сегодня второй раунд состязания лучников!.. Не знаю как ты, а я верю, что у нас все получится! - охотник обаятельно и белозубо улыбнулся.

Андерс проснулся от назойливых солнечных лучей, бьющих прямо в глаза. Сперва он инстинктивно хотел перевернуться со спины на живот, но почувствовал, что при повороте в его грудь что-то болезненно вцепилось. Окончательно проснувшись, он обнаружил Лео - Каша, видимо, от него отключился за ненадобностью - который до этого спал у него на груди. Спина слегка болела от ночёвки на сырой земле, но по существу, ничего страшного не случилось, Андерс чувствовал, что боль пройдёт стоит телу прийти в движение. Рядом его брат и сестра, казалось, не только не чувствовали неудобств, но даже наоборот, чувствовали себя бодрее, чем обычно. Весерод улыбался со всем возможным обаянием, и хотя раньше это его качество было слабо развито, казалось, что после ночи в лесу он всё же стал харизматичнее, чем был - хотя всё равно, далеко не душа компании. "Ну он вон какой здоровый кабан" - подумал Андерс про себя - "Такие бабам нравятся..." Чтобы отвлечься от грустных мыслей, Андерс решил немного поиграть со своим котом, не вставая при этом из постели. 

Будто бы в насмешку над размышлениями Калэнтии о том, что встреча с инквизиторами желающими избавить мир от Андерса носила чисто гипотетический характер, на мельнице отряд ждали именно агенты Церкви — троица лучников устроила засад на группу и главной своей жертвой выбрали именно юношу. Как выяснилось позже, отнюдь не случайно и именно из-за его пристрастий. Оставалось лишь поблагодарить золотые руки Рёхэя за то, что мирайцу удалось откачать их общего брата и уже очень тяжёлый день не обернулся полноценной трагедией. Причём подозрения по поводу личности нападавших у аргалийки начали закладываться ещё во время битвы — стрелки использовали способности крайне похожие на те, которым Гульвейг обучил Вергилий. Тем не менее, уже приняв твёрдое решение защищать своих братьев и сестёр до конца, Калэнтия не могла позволить сомнениям повлиять на ход битвы.

Чудом выжившие в процессе сражения члены инквизиции, увы, к дипломатии расположены не были — о своих действиях они ничуть не жалели, а дел иметь с "пособниками демонолога" не желали. Уже после этих слов стало ясно, что как-то разобраться со сложившимся недопониманием и разойтись миром не представлялось возможным, сколь старательно бы Весерод не пытался достучаться до пленников. И Калэнтия морально готовилась к тому, что ей товарищи казнят инквизиторов прямо перед её глазами, не имея перед собой иного выбора. Подобный исход ей был совсем не по нраву, но других путей не было — да и сами агенты Церкви, одержи они верх над отрядом, едва ли проявили бы милосердие. Выбор был простой — либо избавиться от инквизиторов, либо подставить всю их группу, а то и Бальдр, под удар. Да и о жизнях стражников Миркории, просто выполнявших свой долг, забывать не стоило. Несложно было понять какой выбор сделал бы, наверное, каждый из воспитанников Гунгнира.
Тем не менее, вместо казни, последовал ещё ряд вопросов, уточнявших уже в какой-то мере известную группе цель разведчиков Регинлейва. И хотя развязать язык пленником было непросто, но Весероду это удалось сделать без использования зверских методов Эрики. Согласно словам инквизиторов, за похищением артефакта стояла либо кто-то из союзников Гекаты, либо она сама. Согласно этой же информации, задумала графиня что-то недоброе, что уже не могло вызвать у девушки здоровую долю скептицизма. Сложно было воспринимать слова о добре и зле от кого-то, кто недавно старательно пытался оборвать жизнь Андерса. Сейчас, в её глазах, агенты Регинлейва были ничем не лучше, чем солдаты Эрики, кроме того что представляли интересы другой страны. Геката могла стоять за похищением, поступком весьма неоднозначным, а её интересы могли быть прямо противоположны интересам Регинлейва, но Калэнтия сомневалась, что та действительно затевала что-то зловещее — более вероятным вариантом казалась подготовка к назревающей в стране гражданской войне. Что-то, что к чему можно было относиться по-разному и что могло быть мотивировано разными стремлениями, но в разряд безусловного зла у аргалийки не входило. Даже напротив — графиня могла стремиться защитить своих подданных, пускай для этого и пришлось бы запачкать руки. В данном случае, не девушке было её осуждать. Неизвестно было придерживались ли подобной позиции другие её братья и сёстры, либо же они просто не желали марать руки, но в конечном счёте решено было отдать иностранных шпионов именно в руки местным властям — а те уж пусть решают что делать.

Леди Ривельдстейн отдала приказ об избавлении от шпионов сразу же, как те были переданы в руки её людей — она даже не стала тратить лишнее время на допросы. Уж что-что, а это наглядно демонстрировало правдивость их слов о причастности графини если не к похищению, то утаиванию артефакта. Но, опять же, её намерения оставались покрыты завесой тайны, тогда как стремление избавиться от недружелюбно настроенных лазутчиков было лишь естественным. По итогу, результат решения Весерода сдать пленников графине слабо отличался от казни инквизиторов на месте — просто теперь их тела болтались на главной площади Миркории, пугая прохожих и служа напоминанием другим возможным шпионам об уготованной им судьбе. Калэнтии оставалось лишь мысленно вознести молитвы за упокой их душ. Быть может, хоть в объятиях Артерии они найдут покой.

Продолжившийся после этого патруль прошёл, по большей части, без каких-либо особых происшествий, за исключением случая в пещере. Так ничему и не научившись после Тамфаны, а может научившись и просто не желая лишний раз рисковать братьями с сёстрами, Весерод отдал приказ обдать содержимое паучьей пещеры огнём, прежде чем отряд переступит её порог. Результатом были трупы пяти огромных пауков и обугленный до кости пленник — очередной разведчик, если верить словам Каши. Сложно было сказать говорил ли демон правду, а может и лгал, в неожиданном приступе эмпатии не желая подвергать группу излишнему стрессу. В конце концов, очередного инквизитора ожидала бы лишь смерть либо от их рук, либо от рук людей Гекаты. Далеко самое весёлое происшествие, но явно лучше смерти кого-то, кого отряд действительно мог спасти. Не имея сил предаваться каким-то моральным терзаниям, аргалийка лишь удостоила того короткой и молчаливой молитвы. 

По окончанию патруля, назначенная новым представителем отряда Калэнтия направилась к леди Ривельдстейн с рапортом о текущей неделе:
"Первым пунктом назначения нашей группы стал перекрёсток, на котором, согласно разведочным данным ручного орла Ильвы, заплутал некий путник. Им оказался обладатель необычной внешности и гость из далёких земель, назвавший себя Зено. Согласно его словам, у него было к вам дело, что он вскоре и подтвердил скреплённым печатью письмом, приглашавшим в Миркорию талантливых воинов со всех краёв света. После этого, наш отряд провёл его до Миркории.
Следующее представлявшее интерес событие ожидало нас у реки, где мы повстречали отряд железнодорожной полиции Серберии под предводительством капитана Эрики Карстенланд. В ходе беседы, во время которой мы объяснили капитану поставленную перед нашей группой задачу, она доложила о столкновении её людей со шпионом из Регинлейва, который был сначала взят в плен, а после и обезврежен пулей в лоб. Помимо этого, ни с какими странностями представители полиции, за время своего нахождения в лесу, не сталкивались.
У старой мельницы мы сумели избежать засады от товарищей схваченного Эрикой лазутчика и, в процессе короткого столкновения, обезвредили своего противника. Разоружив пленников, подлатав полученные во время битвы ранения и, в процессе допроса, выяснив принадлежность нападавших, мы доставили агентов инквизиции и всё изъятое у них имущество прямо к вам в руки, после чего они были преданы казни на главной площади Миркории.
У водопада мы повстречали гостью из Империи Аирисуфир, Эйлу эль Лунарию, а также двух её телохранителей — Рикардо и Никандра. (описание внешности троицы прилагается) Ничего подозрительного за ней замечено не было — на момент встречи она попросту наслаждалась плаваньем в прилегавшем к водопаду водоёме. После короткого расспроса, мы выяснили что Эйла является путешественницей, проездом находящейся в Миркории, после чего наша с ней встреча подошла к концу.
В небольшой пещере, вход в которую был перегорожен толстым слоем паутины, мы наткнулись на пятерых огромных пауков и их пленника, которым оказался пятый агент инквизиции. Все они, включая иностранного шпиона, были преданы мечу, после чего мы прошлись по пещере с факелами, избавляясь от кладок паучьих яиц. Также внутри мы обнаружили зловещего вида алтарь, сделанный в форме странного паука с шестью глазами. В каждом из глаз присутствовало по отверстию для правой человеческой руки, очевидно служащих для использования в каком-то языческом ритуале. Решив не экспериментировать, мы не стали трогать алтарь, оставив его судьбу на ваше усмотрение."

Разобравшись со своими недельными обязанностями, остаток недели Калэнтия провела за заслуженным отдыхом, восстанавливаясь морально и физически от пережитых событий. Она не раз ещё вспоминала тяжёлые решения, которые она и её отряд вынуждены были принять. Но, в конечном счёте, всегда приходила к выводу, что их решения были верными. В один из таких моментов, её размышления даже перешли на Теодахада Борса, которого она когда-то осуждала за его жестокий и эгоистичный поступок. Осуждала, пока не оказалась сама на его месте и не пришла к выходу, что действия мужчины были хоть и некрасивы, но разумны и их можно было легко понять. В конце концов, он пытался спасти свою сестру от незавидной участи, тогда как платой за её спасения были "всего лишь" ложь по отношению к Гульвейг и её разбитое сердце. Явно меньшая плата, чем жизни пятерых людей. Разумеется, он мог бы быть и более открыт в своих намерениях, но тогда возникали определённые риски. И, быть может, окажись аргалийка на его месте — поступила бы она точно также. 
Калэнтия ничуть не удивилась бы, выяснись что Теодахаду приходилось и принимать решения подобные тем, что принимал сейчас её отряд, что было лишь дополнительным объяснением его методов. Что-то, что ранее воспринималось как подлость и жестокость теперь выглядело совершенно иначе — горький опыт и готовность защищать то что тебе дорого, пускай и не самыми благородными методами. Что-то, что требовало огромных внутренних сил и даже вызывало определённое уважение, если откинуть личные обиды в сторону. И сейчас его пример, пожалуй, придавал девушке внутренних сил, чтобы и дальше продолжать оберегать свою семью от невзгод. Их благополучия, для душевного спокойствия, ей будет достаточно.

На новой неделе, отдохнувшая и даже похорошевшая, после проводившихся в "Одиссее" оздоровительных процедур, Калэнтия решила воспользоваться предложением графской семьи о нанесении визита графу — их отряду не помешала бы любая информация о задании, которую они могли бы получить. Да и ей было несколько любопытно то, какой информацией Ривельдстейны готовы были с ними поделиться.

SiverfaleАндерс проснулся от назойливых солнечных лучей, бьющих прямо в глаза. Сперва он инстинктивно хотел перевернуться со спины на живот, но почувствовал, что при повороте в его грудь что-то болезненно вцепилось. Окончательно проснувшись, он обнаружил Лео - Каша, видимо, от него отключился за ненадобностью - который до этого спал у него на груди. Спина слегка болела от ночёвки на сырой земле, но по существу, ничего страшного не случилось, Андерс чувствовал, что боль пройдёт стоит телу прийти в движение. Рядом его брат и сестра, казалось, не только не чувствовали неудобств, но даже наоборот, чувствовали себя бодрее, чем обычно. Весерод улыбался со всем возможным обаянием, и хотя раньше это его качество было слабо развито, казалось, что после ночи в лесу он всё же стал харизматичнее, чем был - хотя всё равно, далеко не душа компании. "Ну он вон какой здоровый кабан" - подумал Андерс про себя - "Такие бабам нравятся..." Чтобы отвлечься от грустных мыслей, Андерс решил немного поиграть со своим котом, не вставая при этом из постели. 

— Мужчина гор и женщина леса, — прокомментировал внезапно "подключившийся" Каша, — ты бы тоже мог таким быть, а вместо этого с демонами водишься как неудачник.

-Ну чё ты ещё сильнее прикладываешь, а

Siverfale-Ну чё ты ещё сильнее прикладываешь, а

— Да думаю, может ты когда-нибудь всё-таки ума наберешься и на другую стезю ступишь? Уверуешь в Артерию, начнешь чтить духов природы или, на худой конец, ринешься целовать туфлю тутошней королевны?

Asahi— Да думаю, может ты когда-нибудь всё-таки ума наберешься и на другую стезю ступишь? Уверуешь в Артерию, начнешь чтить духов природы или, на худой конец, ринешься целовать туфлю тутошней королевны?

Андерс немного задумался:
-Я тебе что, так сильно надоел?...

Узнав о цели визита Калэнтии, Катрина проводит девушку в офис графа. 
— Ваше Сиятельство, тут к вам леди Калэнтия из бальдрской группы. 
— Хорошо, — кивает служанке, — можешь оставить нас. 

SiverfaleАндерс немного задумался:
-Я тебе что, так сильно надоел?...

— Да нет, просто в словах того инквизитора есть резонное основание. Тебе ещё повезло, что у тебя такие понимающие братья с сестрами, готовые тебе довериться даже в такой ситуации, но не думай что другие в такой ситуации поступят так же. С пути лжи и страха тебе и правда не сойти. 

 — Для меня большая честь, наконец, лично познакомиться с вами, ваша Светлость, — учтиво поклонилась аргалийка, представ перед лицом графа.

Asahi— Да нет, просто в словах того инквизитора есть резонное основание. Тебе ещё повезло, что у тебя такие понимающие братья с сестрами, готовые тебе довериться даже в такой ситуации, но не думай что другие в такой ситуации поступят так же. С пути лжи и страха тебе и правда не сойти. 

-Ну поменять убеждение это же не пальцем щёлкнуть... Ну вот, как я вдруг начну поклоняться огню или ветру? Просто проснусь и в один день берёзки целовать начну? Или что? Мне это непонятно. Целовать сапог королеве - ну, я про неё знаю недостаточно, чтобы сапоги целовать, да и среди демонов, как я помню, возможность для целования каблука имеется. Артерия? Ну, мне конечно нравится это всё, статуи, жрицы, Куваяма звучит мило, но одно дело - нравится, а другое - истово верить. Ну и после встречи с теми фанатиками на мельнице мне как-то сложно поверить в то, что богиня любви хотела бы чтобы у неё был орден специально обученных убийц желающих убить человека и его кота. Может, когда мои приключения подойдут к концу, я завершу наш с тобой контракт, буду обычным безыдейным парнем с кучей денег и обычным котом, ну а пока...

Самый полезный совет от Лео - сменить убеждение пока Андерса не отправили на бутылку.

Весерод мог бы сказать, что лучшим решением здесь было бы - не попадать в такую ситуацию, что в их случае было невозможно. Или же он мог бы попросить прощения за то, что является таким несовершенным лидером. Вину за это он бы мог свалить на Гунгнира, дополнительно покачав головой сам на себя за то, как сдуру оказался выскочкой на вступительном турнире, что и привело их в это положение. Он бы мог сказать, что едва сам справляется с собственным психологическим грузом, обладая лишь толикой знания даже лично своей души, поэтому совершенно не удивительно, что ему может не хватать внимательности к другим. Он бы мог дополнить, что ввиду осознания этого, ограничивается только установкой общего курса и тактическими рекомендациями в бою, оставляя братьям-сестрам полную автономию во всей остальной жизни - совершенно естественную и очевидную для каждого человека - и ценя их общий дискуссионный вклад в решение любых проблем. Либо даже мог бы съязвить и ответить ей, чтобы принимала решения сама, раз такая умная. Если бы он пошел по этому пути ответа, то заодно еще и добавил бы в сердцах, что "взятие под свою ответственность", как она предлагала на тот момент в их ситуации - не более чем пустой звук, и если что-то дурное произойдет, и пленник сбежит, устроит диверсию, кого-то убьет и покалечит, и так далее и тому подобное, то "ее ответственность" здесь начнется и закончится только на моменте причитаний, признания своей вины и посыпания головы пеплом, но абсолютно ничем не поможет уже по факту произошедшей катастрофы. С тем же настроением он мог бы разродиться очередной длинной тирадой о том, как он презирает это прогнившее псевдо-цивилизованное общество, построенное на иллюзорных симулякрах, функционирующее не по совести, а единственно на механизмах подавления и узаконенных инструментах государственного насилия, а так же о том, что люди, благодаря идеологическому и религиозному мусору, вливаемому им в голову заинтересованными лицами, с детства оказываются промыты той или иной сверхценной идеей, что в конечном счете и приводит нас - случайных прохожих - в подобные ситуации, где никак нельзя выиграть и остаться при хорошем настроении. Либо он мог бы преподать все то же самое в меланхолически-отстраненном стиле, больше опирающемся на философский аспект круговорота страданий жизни, в которой некоторые вещи неизбежны и из которого нет выхода.
Но ничего этого Весерод не сказал, потому что не знал, что именно и как ему сформулировать. Заметив, что полотенце потеряло воды уже больше, чем в нем было до момента стирки, и скоро превратится в лоскуты в его руках, он оборвал круговерть этих мыслей и четко ответил на единственный заданный ему вопрос:
- Нет.
Поднявшись на ноги и развернув измятую ткань, он неловко попытался вывесить ее на ветку, но та лишь заминалась в его руках. Кое-как завершив это действие, он побрел туда, откуда пришел, но на полпути обернулся к Гульвейг. Тяжело вздохнув, он слабо и печально улыбнулся ей и кивнул - мол, понял-принял.

Ple-Sen — Для меня большая честь, наконец, лично познакомиться с вами, ваша Светлость, — учтиво поклонилась аргалийка, представ перед лицом графа.

— По правде говоря, о тебе и твоих друзьях мне уже кое-что известно, пускай и из третьих уст. В Марионе одну из вас, так скажем, было сложно не заметить, а другая приходится учеником моему хорошему другу. Но давай оставим этот разговор на потом, а пока решим более насущные проблемы. Как я понимаю, у тебя имеются ко мне вопросы?

Добавлено через 1 минуту

Siverfale-Ну поменять убеждение это же не пальцем щёлкнуть... Ну вот, как я вдруг начну поклоняться огню или ветру? Просто проснусь и в один день берёзки целовать начну? Или что? Мне это непонятно. Целовать сапог королеве - ну, я про неё знаю недостаточно, чтобы сапоги целовать, да и среди демонов, как я помню, возможность для целования каблука имеется. Артерия? Ну, мне конечно нравится это всё, статуи, жрицы, Куваяма звучит мило, но одно дело - нравится, а другое - истово верить. Ну и после встречи с теми фанатиками на мельнице мне как-то сложно поверить в то, что богиня любви хотела бы чтобы у неё был орден специально обученных убийц желающих убить человека и его кота. Может, когда мои приключения подойдут к концу, я завершу наш с тобой контракт, буду обычным безыдейным парнем с кучей денег и обычным котом, ну а пока...

— Поступай как знаешь, только не жалей потом.
Отключается.