Стряхнув наконец надоедливые ветви с ног, Весерод покачал головой - новенькие сапоги, купленные только сегодня, были исцарапаны колкими ветвями едва ли не насквозь. Дома придется очень тщательно обработать их средствами, чтобы не развалились в труху.
Во всем произошедшем охотник мог винить только себя. Привыкши к своим тихим одиноким прогулкам на природе, исполненным гармонии и спокойствия, он принял как должное, что они могут гуртом войти в лес как к себе домой, гогоча и распугивая местную живность, прорубаясь железом сквозь растительные заросли, разнося топот тяжелых ног на километры вокруг, и им за это ничего не будет. Весерод мог лишь поблагодарить лес за огромное терпение, проявленное к беззщитным горожанам, которые, по словам Гунгнира, и заметили всю эту чудь первоначально. Наверное, одинокая женщина или ребенок, вышедшие за валежником, не заслуживали гибели в его глазах, и он лишь отпугивал их, не давая забрести в глубину чащи.
Их же группа такого снисхождения к себе ожидать не могла. Больше всех досталось самым молодым и шутливым - посреди какофонии из лязгов, тресков и криков, по большей части издаваемой им же и его соратниками, в противовес которым их одушевленный противник наступал в гробовом молчании, в отдельные моменты он мог различить особенные оттенки древесного скрипа, складывающиеся в ужасающую хтоническую насмешку над пролитой кровью нарушителей.
Где-то там, между дальними стволами деревьев, не столь наблюдалась глазами, слышалась ушами и обонялась носом, сколь ощущалась вздыбленной на загривке кожей неизвестная сущность, которую сложно было осмыслить в привычном ее понимании. Разум сам дорисовывал картины того, что он должен был там определить, и будучи обманут, постоянно подменял эту информацию. В разные моменты схватки, с разного расстояния и разных углов обзора, Весерод замечал там то бесформенную темную фигуру в тумане, то скрюченного карликового лешего, поросшего листвой, схватившегося за ствол вековой сосны всеми четырьмя конечностями и головой вниз, то просто непонятное свечение, пробивающееся сквозь оболочки глаз прямо в голову и отдающее дрожью во всем теле. Каждый новый брошенный взгляд, каждое новое движение скрюченной бородавчатой ветви их противника в поле зрения - и стандартные органы чувств вновь его обманывали.
Весерод так и не смог понять того, чем закончилась их смертельная схватка с природой. Дух высвободился из-под злого влияния? Напился крови? Может, счел, что мы заслужили право находиться здесь? А может, никакой битвы и не было, кроме той, что происходила внутри их собственных голов? Надорванная одежда вполне могла бы быть результатом их терзаний, борьбы с воплощениями зловещего морока.
Так или иначе, с удивлением и облегчением увидев, что все товарищи пришли в себя, Весерод делает то, что должен был бы сделать с самого начала - просит всех духов этого места извинить их за вторжение, и оставляет в качестве подношения единицу провианта.
"Ребята как будто неплохо сработались. Дед будет доволен, когда узнает" - вывел он хоть что-то положительное из этой ситуации.
Не переставая сканировать глазами эту тяжелую для восприятия пересеченную местность, он дал группе минуту-другую отдыха, дабы перевести дух и прийти в себя, после чего напомнил, что они все еще на опасной территории, и нельзя терять бдительность.
После (или во время) остальных РП - добиваем локацию. Если надо ходить по клеточкам, то ходим; если не надо - то да, условно на осторожничах прочесываем закуток и место, где обретался дух, ну и если еще что-нибудь попадется интересное. Могу не быть в первой половине дня, поэтому если там ничего рп-критичного, требующего посоветоваться или строго завязанного на лидерстве, то просто делаем что нужно.
Часовой пояс GMT +4, время: